Российская экономика крупным планом

Автор исследования: Наталия Орлова, главный экономист

Рост потребления в России в 2000-2008 гг. был вызван ростом доходов, розничного кредитования… Россия по объему потребления переместилась с 21 места в мире в 2000 г. на 9-е в 2014 г. Изначально рост потребления был обусловлен резким снижением ставки подоходного налога до 13% в 2002 г., в результате которого доходы россиян росли в среднем на 12% в 2000-2007 гг. Рост рынка розничного кредитования с $2 млрд в 2000 г. до $140 млрд в 2008 г. стал вторым ключевым фактором роста потребления.

…и щедрой бюджетной политики в 2007-2012 гг. С 2007 г. сильную поддержку росту потребления оказывал и бюджет. Индексация пенсий в среднем на 30% в 2007-2010 гг. и резкий скачок зарплат в госсекторе в 2012-2013 гг. стимулировали потребление, что продолжалось вплоть до 2014 г.: в 2014 г. оно было на 22% выше, чем в 2008 г., тогда как ВВП – всего на 6%.

Потребители по-прежнему настроены оптимистично. Продолжительный период сильного роста доходов сформировал у российских домохозяйств сильную склонность к росту расходов – даже в периоды финансовых кризисов 2008-2009 гг. и 2014-2015 гг. В основе этого явления лежит рост потребления российских товаров благодаря (1) эффекту отказа от импорта через фиксирование рублевого бюджета на потребление импортных товаров и услуг и (2) снижению нормы сбережений до 13% в 2009 г. и 10% в 2015 г.

Факторы поддержки роста потребления уже не так сильны: зарплаты уже находятся на высоком уровне 52% ВВП... Каким бы ни был оптимизм потребителей, фундаментальные факторы роста потребления недавно утратили свою силу. В 2014 г. расходы на оплату труда выросли до 52% ВВП – это высокая цифра в сравнении с другими развивающимися рынками. Так как на доходы корпоративного сектора приходится всего 32% ВВП (это самый низкий показатель с 2000 г.), потенциала дальнейшего перераспределения богатства от производителей в пользу потребителей больше нет, учитывая, что потенциальный рост ВВП составляет всего в 0,5-1,0% в год.

…и правительство сейчас больше беспокоится не об оправдании ожиданий потребителей, поддержании стабильности бюджета. Еще более сильные изменения произошли на уровне бюджетной политики. С 2014 г. правительство пытается предотвратить рост бюджетных рисков: решение отпустить рубль в свободное плавание позволило снизить цену на нефть, балансирующую бюджет, с $100/барр. до нынешних $70/барр. Этого удалось достичь благодаря решению правительства сократить расходы бюджета в реальном выражении, в том числе за счет заморозки номинальных зарплат в госсекторе. В итоге издержки этого кризиса оплачивает уже население, а не государство, как это было в 2008-09 гг.

Рост розничных кредитов, единственный возможный фактор поддержки роста потребления на ближайшие годы. Поскольку два из трех факторов роста потребления утратили свою силу, сейчас все более важным вопросом становится потенциал роста розничного кредитования. Неипотечные кредиты уже составляют 10% ВВП; однако этот сегмент может выиграть от краткосрочного характера этих кредитов и потенциального роста спроса со стороны заемщиков среднего класса, ранее финансировавших рост потребления исключительно за счет доходов. Одним из способов стимулирования роста явно может стать развитие рынка ипотеки, объем которого остается невысоким (5,5% ВВП), особенно учитывая, что более 75% рынка контролируют госбанки.

Электоральный цикл позволит избежать резкой остановки потребления; но после 2018 г. возможна жесткая посадка. Хотя все вышеперечисленное дает повод усомниться в способности российской экономики возобновить рост потребления, предвыборный цикл ближайших двух лет может помочь сгладить переходный период. Однако после 2018 г. положение потребителей, начнет ухудшаться более резко, особенно в случае если они столкнутся с повышением налоговой нагрузки.

К 2014 г. Россия заняла 9 место в мире по объему потребления; потребление домохозяйств удвоилось по сравнению с 1991 г.	Потребительская модель роста исчерпала себя Последние 15 лет российская модель роста опиралась на восстановление потребления. Достигнув дна в конце 1990-х годов, потребление домохозяйств непрерывно росло в 2000-х годах, почти удвоившись в 2014 г. по сравнению с уровнем 1990-х годов, накануне распада СССР. За последние 15 лет потребление домохозяйств выросло с 37% до 56% ВВП. По объему рынка потребления в долларовом выражении Россия переместилась с 21 места в мире в 2000 г. на 9-е – в 2014 г., а ее потребительские расходы составили $1трлн в год.

Сокращение НДФЛ до 13% и введение плоской шкалы налога поддержало рост доходов населения в среднем на 12% г/г в 2000- 2008 гг. и способствовало росту розничного кредитования	Рост потребления в 2000-2007 гг. поддерживали два фактора: во-первых, решение правительства понизить до 13% ставку налога на доходы физлиц и установить плоскую шкалу налога, что привело к росту доходов населения. Реальные располагаемые доходы в 2000-2007 гг. росли, в среднем, на 12% в год. Во-вторых, благодаря реформам в налоговой сфере выросли официальные доходы россиян, что помогло банкам развивать рынок розничного кредитования. Объем этого рынка, на который приходилось менее 1% ВВП в 2000 г., или $2 млрд, вырос до $140 млрд (10% ВВП) в 2008 г.

С 2008 г. бюджетная политика стимулировала потребление: в 2007- 2010 гг., рост пенсий составил 30% в год, а в 2012-2013 гг. госзарплаты росли на 21% в год	Кроме того, после кризиса 2008 г. возросла прямая бюджетная поддержка доходов домохазяйств. Она стала еще одним, третьим фактором поддержки потребления, благодаря которому российскую модель экономического роста удалось сохранить в прежнем виде. С 2007 г. правительство приняло решение индексировать пенсии и довести отношение пенсий к зарплатам до 40% с 23%. В 2007-2010 гг. пенсии росли в среднем на 30% в год. В 2012-2013 гг. правительство повышало и зарплаты госсектора на 21% в год, тогда как в других секторах экономики они росли всего на 13% г/г. Благодаря щедрой бюджетной политике потребление к 2014 г. выросло на 22% по сравнению с 2008 г., тогда как ВВП вырос всего на 6%.

Из-за высокой склонности к потреблению домохозяйства продолжали наращивать расходы в начале каждого кризисного периода	Продолжительный период быстрого роста потребления вселил в россиян оптимизм. Именно этим объясняется то, что домохозяйства в период кризиса наращивали расходы, что привело к сильному росту розничной торговли. Хотя рост ВВП на 6% г/г в 3К08 сменился спадом на 1% г/г в 4К08 и на 9% г/г в 1К09, розничная торговля продолжала расти, увеличившись на 9% г/г в 4К08 и снизившись только в 2К09. В 2014 г. расхождение динамики ВВП и потребления стало еще более заметеным – рост розничной торговли ускорился с 1,5-2,0% г/г в 2К-3К14 до 3% г/г в 4К14, несмотря на ухудшение динамики ВВП в целом.
Поддержание роста потребления достигалось за счет замены дорогостоящих импортных товаров более дешевыми товарами отечественных производителей…	Желание сохранить потребительские стандарты особенно очевидно при анализе потребления отечественных товаров. В 1П15, в условиях резкого ослабление рубля, потребление российских товаров и услуг все еще росло на 5% г/г в реальном выражении. Это стало возможно благодаря двум фактам. Во- первых, домохозяйства отреагировали на кризис в 2015 г. также как и в 2009 г. – они зафиксировали свой рублевый бюджет на покупку иностранных товаров и зарубежных поездок (на эти статьи расходов приходилась треть потребления российских домохозяйств), сократив траты на 40% г/г. в долларовом выражении
…и снижения нормы сбережений до 10% в 2015 г., самого низкого уровня с 2006г.	Во-вторых, российские домохозяйства тратят свои сбережения. Мы рассчитали собственный, очищенный от различных статистических эффектов, показатель нормы сбережений, который отражает инвестиции в валюту, недвижимость и рублевые сбережения. Этот индикатор показывает, последний кризисный эпизод привел к снижению всех трех компонентов. Наш индикатор нормы сбережений демонстрирует спад до 13% в 2009 г. и до 10% в 2015 г.

Из-за замедления потенциальных темпов роста корпоративный сектор больше не может поддерживать быстрый рост реальных доходов	Тем не менее, способность российских домохозяйств и дальше поддерживать активный рост потребления теперь вызывает вопросы. Как минимум два из трех драйверов роста потребления сходят на нет в 2014- 2015 гг. Во-первых, корпоративный сектор больше не способен поддерживать рост доходов домохозяйтсв. Доля зарплат (расходов на оплату труда) в ВВП выросла с 40% в 2000 г. до 52% в 2014 г., то есть до самого высокого уровня за 15 лет, тогда как в среднем по миру это показатель снизился с 54% до 52% за аналогичный период. На развивающихся рынках доля зарплат в ВВП упала с 45% до 41%, а, например, в Казахстане – с 35% до 30%. Дальнейшее перераспределение богатства от корпоративного сектора к домохозяйствам представляется затруднительным. Иными словами, ожидания населения дальнейшего роста доходов, не сопоставимы с замедлением потенциального экономического роста – по нашим оценкам, сейчас он составляет всего 0,5-1,0% в год. Мы считаем, что из-за демографических ограничений резкого сокращения реальных зарплат не произойдет, однако период перераспределения богатства от компаний к сотрудникам завершился.

Правительство сейчас предпочитает контролировать бюджетные риски: номинальное повышение госзарплат сейчас минимально – всего на 1- 5%, тогда как в прошлый кризис бюджетники были лидерами по росту зарплат с результатом +14-19% г/г за 9М09	Еще одним подтверждением постепенного ухода от потребительской модели служит изменение той роли, которую в потребительском тренде играет правительство. Если ранее бюджетная политика была инструментом поддержки этого тренда, теперь из-за санкций 2014 г. и падения цены на нефть правительство придерживается более экономного подхода к бюджету. С 2007 по 2010 гг. в результате контрциклической бюджетной политики цена на нефть, балансирующая бюджет, выросла с $34/барр. до $109/барр., что привело к тому, что государство сейчас уже не может так щедро поддерживать рост доходов домохозяйств. За 9M15 номинальные зарплаты госсектора, в том числе зарплаты госчиновникам, работникам здравоохранения и образования повысились всего на 1-5%, тогда как за 9M09 в этих секторах зарплаты росли сильнее всех – на 14-19% г/г. Ужесточение бюджетной политики позволило правительству сохранить совокупный рост расходов бюджета ниже уровня инфляции, предотвратив, таким образом, повышение цены на нефть, балансирующей бюджет. Более того, в 2015 г. цена на нефть, балансирующая бюджет, судя по всему, снизится до $70/барр., что является прямым следствием решения ЦБ отпустить рубль в свободное плавание: при ослаблении рубля глубже уровня, который предполагает снижение цены на нефть, доходная часть бюджета выиграла, а расходная оставалась относительно сжатой. Это означает, что снижение бюджетных рисков оплатили потребители – через снижение стоимости своих сбережений и падение реальных доходов в 2014-2015 гг.

Динамика розничного кредитования может по- прежнему поддерживать потребление: рост этого рынка могут обеспечить краткосрочные неипотечные кредиты и спрос на кредиты со стороны заемщиков из среднего класса	В этой ситуации только розничное кредитование остается возможным фактором поддержки потребления, однако здесь остается неопределенность. С одной стороны, розничные кредиты составляют 16% ВВП, что ниже, чем 20-30% на развивающихся рынках. Однако в неипотечном сегменте существует проблема: на него приходилось уже 10% ВВП в 2014 г., а неипотечный долг на душу населения находился на высоком уровне 150% среднемесячной зарплаты (см наш последний обзор: “Российская экономика крупным планом: Банковский сектор: перспективы на 2016 г.” от 5 ноября). Рост неипотечного кредитования сильно замедлился еще в 2014, а в 2015 г. оно начало снижаться, оказывая давление на потребление. Однако предсказать поведение этого тренда в будущем сложно. Если ЦБ будет придерживаться высоких процентных ставок, удорожание стоимости кредитов негативно повлияет на рост неипотечного сегмента. В то же время, так как этот сегмент представлен короткими кредитами, он быстро сокращается – на 10% г/г против сокращения розничного кредитования в целом на 5% г/г, и этот процесс может быстро завершиться. Кроме того, жесткость бюджетной политики по отношению к домохозяйствам может привести к тому, что заемщики из среднего класса, ранее опиравшиеся исключительно на рост своих доходов в качестве источника роста потребления, теперь могут оказаться вынуждены обратиться к кредитам.
У рынка ипотеки остается потенциал для более сильного роста, особенно учитывая, что более 75% этого рынка контролируют госбанки	Между тем, рынок ипотеки составляет всего 5,5% ВВП; следовательно, в ближайшие годы он может стать источником роста кредитования. В этом случае выиграют банки, которые смогут привлечь новых клиентов, и строительный сектор; кроме того, рост рынка ипотеки на правительственном уровне может рассматриваться как способ стимулирования экономического роста. Поскольку госбанки контролируют более 75% рынка ипотечного кредитования, мы считаем, что их интерес к этому сегменту в ближайшие годы возрастет. Однако стимулирование экономического роста через ипотечное кредитование усиливает риски для баланса банковского сектора, в том числе процентный риск (долгосрочное кредитование будет финансироваться за счет краткосрочных пассивов) и риск просроченной задолженности (которая зависит от экономического роста). Эта стратегия будет работать только в том случае, если рост кредитования будет рассматриваться как способ выиграть время для проведения структурных реформ, которые должны решить проблему инвестиционных и демографических ограничений.

Электоральный цикл смягчит угасание потребительской модели роста, однако после 2018 г. может быть жесткая посадка, особенно в случае введения прогрессивной ставки подоходного налога	Хотя все вышеперечисленное дает повод усомниться в способности российской экономики поддерживать рост потребления, предвыборный цикл ближайших двух лет может помочь сгладить переходный период. Логика электорального цикла обеспечит повышение зарплат госсектора и индексацию пенсий, если не в 2016 г., то в 2018 г. Однако после выборов 2018 г. следует ожидать изменений: как мы писали в своем обзоре “Проект бюджета 2016: слишком жесткий, чтобы быть реалистичным” от 21 октября, после выборов 2018 г. правительство может ввести прогрессивную ставку подоходного налога, что усилит давление на потребительский тренд.