Банковский сектор
Обзор рисков финансовых рынков ЦБ: carry-trade в свопе и БКЛ
В опубликованном вчера отчете ЦБ РФ по финансовым рынкам за март нам показались интересными некоторые приведенные данные (которых нет в других открытых источниках):
1) Высокая потребность в БКЛ. «Спустя три года после внедрения НКЛ отдельные СЗКО вместо повышения объема ВЛА на балансе для соблюдения норматива продолжают включать БКЛ в его расчет. Так, в период с 1 сентября 2018 г. по 1 марта 2019 г. из 9 кредитных организаций, заключивших договор об открытии БКЛ с Банком России, 4 банка включали БКЛ в расчет норматива на отчетную дату. При этом объем БКЛ, включенных в расчет НКЛ, за последние полгода увеличился на 78 млрд руб. и составил 619 млрд руб. по состоянию на 1 марта 2018 года». Отметим, что последние публично доступные данные 805-Ф, в которой раскрывается информация по нормативу Н26 (НКЛ) вместе с размером использованной БКЛ, опубликованы только на 1 января, и тогда, согласно этим данным, дефицит регуляторной ликвидности наблюдался лишь у двух системно значимых банков (ВТБ и ЮниКредит Банк) и составлял 308 млрд руб. (в т.ч. 298 млрд руб. у ВТБ). О том, что на самом деле потребность в ликвидности для поддержания Н26 у банков значительно выше, мы отмечали в нашем отчете «ЦБ РФ повышает стоимость БКЛ: еще одна попытка повысить локальный спрос на ОФЗ?» от 2 апреля, указывая, в частности, на высокую задолженность многих системно значимых банков перед Минфином (в некоторых случаях вблизи лимита 10-40% собственных средств) как фактор наличия у них дефицита ликвидности.
Согласно новым данным ЦБ РФ, получается, что этот дефицит теперь испытывают по крайней мере 4 банка общим объемом как минимум 619 млрд руб. (скорее всего, преимущественно это госбанки, хотя, возможно, и остальные также время от времени используют БКЛ). Альтернативой БКЛ для госбанков было бы привлечение средств у Минфина (если позволяет свободный лимит) с размещением их в краткосрочные ОФЗ (в последнее время ЦБ РФ сократил предложение КОБР), но это принесет отрицательную маржу (выпуски 26216, 26214 и 26210 имеют доходность не выше RUONIA) и, на наш взгляд, приведет к фактическому ухудшению ситуации с ликвидностью (как правило, искусственное повышение регуляторной ликвидности негативно влияет на фактическую ликвидность и/или процентную маржу). По нашему мнению, произошедшее сужение доступных инструментов ВЛА (за счет фактического исключения депозитов ЦБ РФ сроком более 1 дня) в прошлом году, а также снижение предложения КОБР в этом году является одним из основных факторов повышенного спроса на БКЛ. Дальнейшее повышение платы за эту линию, скорее всего, вынудит банки наращивать позицию в среднесрочных ОФЗ (предложение коротких выпусков на аукционах Минфина ограничено). Это увеличит подверженность рыночному/процентному риску банков (реализация рисков может оказать давление на достаточность капитала). В целом по сектору, по нашим оценкам, запас капитала является низким в сравнении с объемом плохих кредитов, не покрытых резервами. Кроме того, давление на капитал в перспективе будут оказывать планируемый переход на МСФО 9 и дальнейшее повышение надбавок к минимально допустимым уровням. Возможным решением станет высвобождение банками части средств из долгосрочного кредитования (но это негативно для процентной маржи).
2) Carry-trade в валютном свопе. «Пользуясь низкой волатильностью курса рубля и высокими рублевыми процентными ставками, нерезиденты и дочерние иностранные банки увеличили размещение рублевой ликвидности на валютных свопах в феврале-марте 2019 г. в рамках стратегии керри-трейд».
Как мы уже отмечали в нашем отчете «Своп-эффект: RUONIA в очередной раз выше ключевой» от 9 апреля из-за ситуации, сложившейся в некоторых локальных банках, на рынке однодневного валютного свопа (USD_TODTOM) с начала этого года присутствует устойчиво высокий спрос на рублевую ликвидность (который иногда приводит к появлению рублевой задолженности перед ЦБ РФ по операциям валютный своп). В результате появилась арбитражная возможность привлечения средств на МБК под RUONIA или на бирже (РЕПО с ЦК) с последующим размещением в валютный своп.
Кроме того, такая нетипично высокая рублевая ставка по свопу одновременно с низкой волатильностью на валютном рынке (обычно наблюдается обратная ситуация) могла привлечь нерезидентов (продажа долларов за рубли с последующим размещением средств в своп). По нашим оценкам, размер carry может составлять до 5,5%. Такие операции нерезидентов могут транслироваться в избыточное локальное укрепление рубля. Однако ожидаемое снижение сальдо счета текущих операций (нарастающим образом в апреле-июне) заставит нерезидентов сократить свои позиции carry-trade даже при сохранении высокой ставки по свопу. Более того, мы ожидаем снижение этой ставки в результате предстоящего оттока валютной ликвидности с локального рынка. При прочих равных (66 долл./барр. Brent в среднем) это будет приводить к ослаблению рубля.
